Сейчас я работаю над рисунком экслибрис.

В моей "Большой Энциклопедии" - у меня есть "синее" издание, так называемое второе издание, и есть у меня и "Малая Энциклопедия", очевидно, первая попытка создать второе издание БСЭ - это работа начала 30-х годов, уникальная вещь - так вот, в этой энциклопедии слово "экслибрис" (на латинском языке - "ex libris", по-русски: "из книг") пытаются игнорировать и заменить понятием "книжный знак". Думаю, что это было бы впустую, любой книголюб знает только  э к с л и б р и с. Это слово уже капитально вошло в русский язык!

Так вот, идея создать свой экслибрис у меня появилась уже давно, но нехватало тогда опыта рисовать, что-то туманно появлялось в мозгах, даже не раз делал какие-то попытки что-то изобразить на бумаге во время нудных "диспетчерских" и на совещаниях. Но... чётко не получалось. Были только обрывки идей.

Экслибрис - кстати, их рисовали и рисуют порой видные художники - должен как-то отражать идеи собственника книг, владельца экслибриса. Он бывает в виде штампа из резины и наносится на корках книг, внутри. Но бывают и печатанные типографским способом. Они приклеиваются к книгам.

Экслибрисы коллекционируют, как и почтовые марки. Организовывают даже специальные выставки экслибрисов. Кстати, я даже был несколько лет тому назад на выставке в Ленинграде, видел где-то в Прибалтике.

Так вот, решился я наконец. Много часов уже затратил. Двадцать-двадцать пять часов, кабы не больше. Получается интересно. Людям нравится. Мне самому тоже.

Рисунок, как и большинство моих работ, имеет размер этого листа. В центре главная фигура - а, значит, и главное в моей жизни - женщина. Она обнажена. В развороте присела на колено. Голова потуплена, глаз не видно. Она смотрит вниз, в левый угол. Выражение лица спокойное, несколько грустное. Длинные волосы падают за спину, она руками придерживает их за головой, и они чёткой прядью развеваются из-за спины по диагонали рисунка слева вниз направо. Взгляд женщины как бы перпендикулярен этому движению.

Женщина присела на земной шар, часть которого изображена на рисунке. Идея - властитель мира, властитель наших умов, источник всех вдохновений, искусства, источник жизни на земле - ЖЕНЩИНА...

И для меня она всегда была главным источником всех моих порывов в жизни, всех моих радостей и страстей, стимулом к жизни... Она в центре рисунка...

Страстным порывом, распростёртым полукружьем, а точнее, больше - на три четверти круга - распахнулись за женщиной стилизованные голубые крылья. Они и принадлежат, и не принадлежат ей. Принадлежат, потому что композиционно с нею связаны, вписываются в ракурс её поворота. Не связаны, потому что написаны в другом стиле, другим почерком - это не крылья, традиционные для ангела.

Нет, это не ангел! Не божественная женщина! Это просто окрылённая женщина. Женщина, которая может тоже окрылить...

Крылья здесь несут на себе и другую нагрузку: женщина прикрыла крыльями (слова-то какие, однокоренные!) страшную картину прошлой войны - слева под крылом - и призраки будущей войны (над головой, в просвете между крыльями, и на небе в верхнем углу справа), крыльями прикрыла в памяти...

Тональность этой части рисунка - чёрная с кроваво-красными отблесками. На фоне чёрной ночи силуэты горящего полуразвалившегося дома, на переднем плане этой фоновой части - стопки разбросанных полуистлевших книг (экслибрис!), вырванные листочки, летящие по воздуху...

Сверху в отблесках красного неба в чёрных мрачных тенях страшное бесформенное чудовище с окровавленными лапами устремляется вниз, на землю... Языки яркого пламени из-за головы женщины рвутся ввысь, продолжая как бы диагональ, по которой вниз в порыве устремлены волосы женщины...

Женщина как бы ограждает, прикрывает собою от человечества ужасы прошлой войны (снизу под крыльями) и ужасы возможной будущей войны (сверху над головой и между крыльями).

Справа ростральная колонна с факелом. Я же ленинградец, урождённый ленинградец, сосланный из любимого родного Ленинграда и проведший в этой ссылке практически 40 лет без права вернуться на родину, в свой город - да потом ещё пять лет скитаний без постоянного права прописки в нём и собственного угла... Как я рвался все годы в Ленинград! Недаром столько отпусков провёл там! Вот этот маяк-ростральная колонна и светил мне все годы ссылки памятью о родном любимом Ленинграде...

Ну а ниже идут книги (экслибрис!) - важные для меня книги...

Пушкин. Наша классика, основа основ. Без Пушкина мы себя не представляем.

"Вешние воды" Тургенева. Очень я люблю, люблю неимоверно потому, что очень уж он здорово описывает этот ужас рабства мужчины у этакой бабы (другого, к сожалению, определения дать не могу). Это рабство и привело к краху героя романа, который оставил чудесную девушку ради развратной женщины. Встречал я таких, знакомы они мне. Только счастья они - эти бабы - не нашли для себя, а другим жизнь поломали. Они идут напролом всю жизнь. Идут по трупам. Но не может быть счастья на костях других. Каждый из нас должен отдавать себе отчёт в своих поступках, потому что живёт он не один, а живёт в людьми, и все имеют одинаковое право на жизнь и счастье. И забывать об этом не надо. У Тургенева во "Вешних водах" описана страсть, порой убивающая разум и здравый смысл, да и жизнь в целом...

Фритьоф Нансен. Герой детства. Первый, главный и тоже на всю жизнь. Сильный человек, спортсмен, атлет, лирик и романтик, учёный и поэт, сгусток воли и силы, общественный деятель, борец за мир, организатор. Человек... Мой идеал...

Хайне (Гейне) - любимый поэт немецкой романтики на грани реализма, как и его современник - Пушкин. Стихи Хайне часто слышатся и в моих...

"Блокада". Это и Юрий Воронов (редактор "Комсомольской правды"), это и Чаковский, это десятки других книг с похожими названиями, и сама блокада...

"Мёртвые души" - это не только Гоголь, которого я ценю и люблю. Эти и те "мёртвые души", с которыми приходилось мне встречаться самому, к которым я не раз обращался...

Блок. Это "Незнакомка", это таинственная женщина, это то таинственное, что влекло меня к женщине. Это та нереальная женщина, которую я всю жизнь ищу. Это тот фантастический образ, который я создал не без помощи Блока...

"История КПСС". Намёк на то, что я сам член партии... А ведь кроме того, история КПСС - это история нашей страны! Это она - партия - всё видела, всё слышала, всё понимала - если верить радио и телевидению. А сколько уже было этих историй, скромных, золотых, тиснёных. Историй, непохожих друг на друга... Целая философия... И сам я прошёл через эти "истории", сам на своём горбу переносил их из поколения в поколение...

Дуден. На немецком, на корешке. Никаких инициалов. Ничего. Кто это? Что это? Суворов на своей могиле просил написать: "Здесь лежитъ Суворовъ". И всё... И больше ничего не надо. Ни званий, ни родственных отношений, ни даже имени и отчества... Суворова все знают... Дуден в немецком языкознании - а, может, и выше! - тоже известен. Тот, кто занимается немецким, знает популярнейший словарь Дудена. "Большой Дуден". А это - грамматика немецкого языка. Причём, не школьный учебник, а авторитетное издание на уровне теоретической грамматики. Это уже лингвистика - она символизирует мои знания языками, потому что следующий корешок на английском:

Купер. Если хотите, один из первых борцов за расовую справедливость, за национальные права человека. Я тоже один из пострадавших...

И наконец, "Война и мир". Толстой, конечно. Но и сегодняшний главный лозунг, наша позиция сегодня к этим понятиям: мир для всего мира. Интересно! Ведь у Толстого иной смысл закладывается в заголовок: мир для него был "людским миром", это народ, люди.

Война и отношение к ней народа (миряне, мирской, мирный, т.е. решённый всем миром, народом). И сегодня мы провозглашаем "мир для всего мира", т.е. спокойствие, согласие для всего народа. И на рисунке второй диагональю слева вверх направо разделены война и мир...

Под сожжёнными частично книгами левой части полукругом надпись латинскими буквами (так часто пишут на экслибрисах): "экс либрис", что означает, как я уже сказал, "из книг". И здесь это можно понять - "из сохранившихся книг", что и на самом деле так: у меня остались некоторые книги после блокады...

Ещё ниже, в левом углу, фрагмент надгробного памятника с надписью:

1942. Лейнонен. Адольф, Элеонора, Бруно... Это дань памяти моим родным - отцу, матери и брату... Горизонтально три гвоздики - две расцветшие и нераспустившийся бутон. Это скорбящие цветы.

В углу справа, отделённые от гвоздик орденской лентой, нежные живые цветы сегодняшние. Это жизнь, это новый её расцвет, это будущее, надежда...

И наконец, между этими цветами внизу и фигурой женщины, на фоне земного шара, чётким типографским  л а т и н с к и м  шрифтом: Роберт Лейнонен, владелец экслибриса. И тут символ: фамилия и имена родителей и брата начертаны русским шрифтом - мы были русскими иноземцами. А вот моя - латинским. Дважды в моей жизни меня упорно делали нерусским!

Во время финской меня мобилизовали как финна в армию ф и н н о в. В Отечественную я был сослан как  н е м е ц, и много лет прошёл вместе с ними рядом, с немцами всей страны.

Так пусть уж теперь я и останусь финно-немцем на латинском шрифте! Конституция нам это разрешает...

Вот такой экслибрис я и нарисовал.

                                                                                               14 февраля 1986 года

Комментарии:

Опубликовано

- в газете „Deutsche Allgemeine Zeitung“ („Всеобщая немецкая газета“), Алматы, 2 сентября 2005 г.;

- в газете „Ost-West-Panorama“ (OWP), Oerlinghausen, № 41 (93), 15 октября 2005 г.