Из писем и дневников

Утро сегодня солнечное, тихое. Ещё очень рано - семь часов утра. Здесь, где я сейчас сижу, на Стрелке Васильевского острова перед Биржей, все скамейки пусты. А я сижу и пишу. На газонах пробивается ровная зелёненькая травка. Скоро расцветут цветы на клумбах. В Александровском саду уже цветут жёлтые ирисы и какие-то симпатичненькие синенькие цветочки размером с фиалку. Красота!

А за парапетом - Нева, самое широкое место реки - целое озеро, и низкое ещё весеннее солнце ослепительными бликами отражается в зеркале реки. Сегодня это действительно зеркало - настолько тихо.

Силуэты мостов - отсюда видно, по крайней мере, сразу три - шпиль Петропавловки с ангелом, развёрнутым в данный момент ко мне, целиком, так что виден и крест. В утренней дымке сливаются с далью очертания далёких набережных. Зимний в тени, только Биржа, белоколонная Биржа, ярко сияет в лучах солнца.

Сколько же раз я здесь бывал? Трудно себе даже представить! И всякий раз эта красота поражает меня, моё воображение... Да и только ли моё? Совершенно случайно оказался свидетелем одного такого восторга.

Пока я писал, не заметил, как у парапета невдалеке от меня каким-то образом собралось трое пожилых мужчин - явно пенсионеров, но бравого вида. Один в морской фуражке - видно, чин какой-то в отставке - двое других в шляпах. Все примерно одного роста и одной комплекции с явными признаками пуза. Такие милые старички. Я обратил на них внимание несколько позже.

Заметил, точнее услышал, я третьего: такого же точно мужчину (я их даже стариками не называю!), почти бегущего к этой группе от Биржи, оживлённо размахивающего руками и громко говорящего примерно такие слова:

- Смотрите, красотища-то какая! - он разводил руками, показывая на Биржу и на Неву и на всё кругом. - Это же невообразимо! Вечная красота! - он поравнялся, видимо, с приятелями, поздоровался и снова стал выражать словами свою бесконечную восторженность красотой любимого города. Сразу было понятно, что это всё истые ленинградцы...

Я сам пленник Красоты! Раб Красоты! Я преклоняюсь перед красотой родного города, изумляюсь красотами природы, гор, лесов, немею перед красотой женщины. Жаль только, что внешняя красота не всегда сочетается с красотой духовной.

Сегодня в моей духовной нищете я ищу здесь успокоения и нахожу его.

Вот уже целый месяц не могу придти в себя. И не от того, что бросил Копейск, жену, всё остальное, что ничего реального ещё впереди нет. Я не сожалею, это меня нисколько не тревожит!

Я привык к одиночеству. В сущности, духовно почти всю жизнь был одинок. Не случайно часто уходил в горы один. Я знаю, что не все даже в это верят. Есть люди, которые считали, что я только обманываю жену, ходил с кем-то или к кому-то. Но это неправда. Свидетелей я не ищу - они мне не нужны. Я искал одиночества, одиночества в пути, вечером у костра, днём на вершине.

Тут я могу разговаривать о чём угодно! Сколько мне влезет! На любые темы... Только вот мои собеседники со всем беспрекословно соглашаются! Ничего не возражают.

А той - именно „той“ - её не было, её нет... Почему „той“, а не „того“? Женский склад характера мягче, чувствительнее, поэтичнее - он мне ближе по духу.

Мужчины грубее, думы у них часто о другом, более прозаическом - о выпивке, бабах (простите!), они не видят часто того, что вижу я, что способна увидеть женщина, девчонки, с которыми я часто ходил. Ближе мне женская душа. Видно, сказывается то, что вырастили меня женщины, тётушки мои одинокие.

Всю жизнь мечтал найти человека, который мог бы разделить мою увлечённость - даже не знаю чем? - всем, что ли! Но как видите, наверное, не нашёл.

Надо быть совершеннейшей чуркой, чтобы оставаться равнодушной к этой красоте...

Здесь почти рядом, за Биржей, есть удивительный тихий глухой уголок. Я очень люблю его и часто брожу там.

Это очень странно - почти в центре города, в самой его толчее и вдруг - тихий уголок! Но это так - здесь нет транспортных магистралей, мало жилых домов, нет магазинов - учреждения, задворки музеев, университет. Мало кто из заезжих гостей, туристов попадает сюда - они у фасадов, с другой стороны. Эти закоулки им не по пути. И вместе с тем здесь очень красиво, летом очень зелено.

В прошлом Пётр предполагал расположить здесь центральную площадь города, в этом плане площадь и застраивалась соответствующими государственными и торговыми учреждениями. Здесь была Биржа, таможня, пакгаузы (склады купеческих товаров), Гостиный Двор. В центре огромной площади Пётр предполагал построить собор. Был даже конкурс на его проект. Но великий царь умер. Умирал за ним и его проект.

Центр города переместился на другой берег Невы, и район этот потерял своё значение. Правительственное здание 12-ти Коллегий (Министерств) переделали в университет. Ему же передали здание нового (новый - ему уже лет под двести!) Гостиного Двора. Биржа и пакгаузы стали музеями, таможня - частью Библиотеки Академии Наук - Пушкинским Домом. Для Библиотеки построили тут же поблизости срециальное здание. Гостиный Двор петровских времён снесли и возвели огромнейшее - одно из самых больших зданий Петербурга - здание, где сейчас располагается одна из Военных Академий города (Академия Тыла и Транспорта).

Так многолюдный и шумный когда-то центр затих. А когда в начале века на площади - а она ещё существовала - архитектор Леонтий Бенуа отгрохал огромный комплекс связанных с друг другом зданий гинекологической клиники Отта (не Отто - он был Отт!) - и сейчас её по привычке называют так - район этот приобрёл сегодняшний вид. Это множество коротеньких улочек, переулков и красивых зданий разных эпох и стилей, хотя вместе - это великолепный архитектурный ансамбль.

Господи, сколько ж я могу рассказать о Ленинграде! Показать классику и модерн, барокко и эклектику, дворцы и парки, мосты и Неву, красоту моего Ленинграда, показать с душой, а душа всё-таки у меня неисчерпаема, несмотря ни на что.

29 мая 1982

Белые ночи незаметно подкрадываются. Белые ночи в Ленинграде. Знаете, какое это чудо? Только что ходил гулять с хозяйской собачкой. Время первый час, а заря вечерняя ещё не угасла. Светло-светло. А это ещё только начало!

Вчера вечером был салют в 10 часов по поводу Дня Пограничника. И тут подкралась гроза. Весенняя гроза вместе с салютом, разноцветными фонтанами рассыпались по небу ракеты, и тут же сверкали молнии и грохотал гром! Неописуемо красиво! Непередаваемо! Зрелище невиданное!

Жить хочется! Жить. И я живу! Буду жить!

Я был на салюте с моей школьной приятельницей, у которой сейчас живу. А когда сразу после салюта хлынул как из ведра дождь, мы были на набережной. Зонтик нас не спасал, мы побежали под деревья к домам, а тут возле тротуара оказалась старая машина без колёс. В сущности, одно железо. Я открыл дверцы, и мы сидели в машине весь дождь. Я в Ленинграде с женщиной в машине! Сила какая! Нашёл себе невесту с машиной! Здорово! Вот бы фотографию для Копейска!

28 июня 1982

Итак, сегодня второй мало-мальски тёплый день, после продолжительных дождливых и прохладных дней. Вчера, в воскресенье, практически никуда не ходил. Вечером, правда, был на Неве. Долго стоял на набережной... Пытался, правда, без больших результатов, что-то сочинить. Получились только огрызки...

... Было прохладно. По небу ползли тучки. Холодная Нева неслышно несла свои воды к морю. На набережной было безлюдно. Отдельные парочки или спешащие домой одиночки, подгоняемые свежестью вечера. Хмурые дома на том берегу - мрачные на этом. Солнышко выглянет, бросит несколько золотых отблесков на воду и в оконные стёкла и снова спрячется в закатные полосы чёрных туч... Белая ночь надвигалась...

Уже в двенадцатом часу оторвался от парапета и не торопясь побрёл к дому...

С утра сегодня, пользуясь солнечной погодой, после долгого перерыва решил пойти позагорать в Приморский парк. Я его очень люблю. Большую часть пути прошёл пешком - я предпочитаю ходить пешком.

Солнышко светило очень ярко, но дул прохладный ветерок. И так было весь день: жарко на солнце, прохладно в открытых местах. Когда вошёл в парк, было просто изумительно! Описать не хватает таланта - до того красиво! И народу-то не слишком много, совершенно безлюдные есть закуточки, чудесные аллейки, могучие деревья, зелёные (у нас удивительно нежная зелень!) ковры подстриженных газонов, белые скамеечки, впечатления, впечатления и обрывки стихов в голове по ходу:

... красиво.

На скамье растолстевшая дева сидит,

Напоказ свои выставив дива...

Это я для иллюстрации: так у меня и рождаются стихи. Я думаю, что позже доработаю эти обрывки. Тут же, к этой же деве:

... по проблеме продуктов точат лясы,

А сколько кругом молодого мяса?..

Выбрался на Невку, на пляж. Там и разоблачился. Три часа лежал на солнышке (под прохладным ветром!) и то сочинял стихи, то смотрел на воду, на залив, на яхты, яхт-клуб на том берегу, „Метеоры“, моторки - река есть река! Совсем другая жизнь!

30 сентября 1982

И вот опять брожу по утреннему городу. Люди спешат на работу, а мне спешить некуда - я своё отбегал...

Дождик ленинградский брызжет через сито.

В трубах водосточных звон в соседнем доме.

Тьма зонтов у моста Лейтенанта Шмидта.

Ты к руке прижалася в пальто из Суоми.

Люди на работу не спешат, похоже.

Это просто дождь торопит их немножко.

Сырость каплями на лицах у прохожих.

В финских ты по лужам шлёпаешь сапожках...

Как я в дождь люблю бродить по Ленинграду!

Мокнуть под зонтом без всяких там причин...

К твоему же полуфинскому наряду,

Кстати, неплохой попутчик полуфинн...

1982

И снова тихое хмурое ленинградское утро. Природа замерла, жёлтые листья устилают тротуары, иногда срывается с ветки одинокий листочек и, паря в воздухе, медленно падает на землю. Удивительно тихо, и эта тишина умиротворяюще действует на душу. Воздух словно замер. Ни единый листок не шелохнётся на дереве.

Проехал какой-то случайный пустой автобус - здесь, где я сижу, нет транспортных магистралей - проехал автобус, и веточки соседнего дерева заколыхались вслед ему в струе взбудораженного воздуха. А через мгновение снова замерли в оцепенении...

Где-то в вершинах вековых деревьев хриплым голосом прокричала ворона. Осень... Тихая мирная осень... Почти ровной однообразной серью покрыто небо, и только по чуть приметным его оттенкам можно заметить, как нехотя перебираются низкие облака.

По асфальту противоположного тротуара звонко стучат каблучки проходящей вдали девушки с перекинутой через плечо на ремешках сумочкой, и снова уже где-то дальше тоскливый крик вороны...

Стук каблучков замирает вдали. Ушла... Затихают в стороне и стоны одинокой вороны.

Я не где-нибудь далеко от города. Нет. Я сижу на скамье возле университета на задворках Стрелки, о которой уже говорил прежде. Этот тихий закуток я очень люблю.

Прямо передо мной стоит одиноко на ярко-зелёном подстриженном газоне стройная пушистая голубоватая ёлочка, одинокая и неприступная.

Здесь ещё нет той золотой ярко расцвеченной осени. Она ещё только приближается, только разгорается. Робко разрумяниваются разлапистые клёны, желтеют липы, буреют дубы. Красные гроздья редких рябин ярко аллеют на фоне почти летней зелени каштанов. Подкрадывается поздняя ленинградская осень...

Как она удивительно красива - ленинградская осень! Как велико разнообразие деревьев и кустов, как непередаваемо прекрасна палитра цветов и оттенков, рисунков и красок.

Проснулся ветерок, и в лёгком дыхании его зашептали листья. Доброе утро, милые!