Здесь вместе издревле под крышей единой

Раскидистых мощных столетних берёз

Селились согласно эстонцы и финны,

А ветер попутный и русских занёс.

Когда-то деревню в берёзовом стиле

Берёзовым именем кто-то нарёк,

И финны крестителя, видно, простили.

Так русское имя народ и сберёг.

А русский в деревне почти что не знали.

И даже не только эстонец и финн -

По-русски умел изъясняться едва ли

Старик Иванов, да и Пэкка Ильин.

Так исстари жили,

Трудились, дружили.

На финском учились,

По-фински молились.

Так вместе пахали,

Косили и жали

Наш финский крестьянин

И с ним россиянин...

И вдруг налетела чумная морока.

Хватала за горло, ссылала без срока.

И Киско, и Кэмпи, и Пэкка Ильин,

Андрей Саволайнен - потомственный финн -

Куда-то, за что-то исчезли навек...

И сразу за этим повторный набег.

Коричневый, белый и красный террор -

Убийц и насильников злобствует хор...

Свирепые вихри берёзы клонили.

А люди под ними метались в бессильи...

Здесь мирно шумели берёзы аллеей.

Лилась над домами их песня без слов...

Берёз тех остатки сегодня жалею ль?

Скорблю ли над прахом погибших отцов?

1989